Фридрих Гулда |

Фридрих Гулда

„Трудным ребенком концертной эстрады“ прозвал однажды Фридриха Гульду што-то из австрийских критиков. И право, едва ли найдется среди современных пианистов личность более экстравагантная, эксцентричная, всегда готовая преподнести знатокам и специјалист за очередной сюрприз. Каждый разл после очередного такого сюрприза его имя нови и нови поятся на страницата прессы, критики в который раз бытаются угадать, куда се објавува Гульду его метания и искания, задавалАпроводи лим: И каждый раз, како бы ни были неожиданны направления его развития, одговор на ова прашање оказывается одинаковым: да, Фридрих Гульда по-прежнему останува одним од самото свое прашање. Он доказывает е тоа своими выступлениями и пластинками.

• Музика за пијано во онлајн продавницата Озон →

Так было почти с самого начала, хотя конечно, начало тоа не предвеќе столь бурных и неожиданных поворотов его артистической судьбы. Напротив, когда во 1946 година во јуный выпускник Венской Академии музыки го победи Международного конкурса пианистов во Женеве, пред ним, казалось, были открыты ясные перспективы. Окончив академию по классу фортепиано у Зайдльхофера и пройдя также курс теории во знаменитого музыковеда И. Маркса, Гульда справедливо считался не только самым зрелым, но и самым талантливым од всей достаточно блестящей плеяды его «однокашников», включавшей И. Демуса, И. Хеблер, П. Бадура-Скоду и ряд других пианистов. Он без лишнеј скромности и јас зборувам, што „во 17 години се знае сите секрети фортепианного ремесла“, а к 20 годам ова признали и критики. Быстро сникал Гульда славу отличного «бетховениста». „Он играет самого красноречивого, естественного, увлекательного и чисто Бетховена нашего десятилетия Правда, игра артиста не была свободна и от недостатков — излишней моторности, недостаточно масштабного звучания, некоторого налета академизма; но болезни роста не вызывали особой тревоги. Гульда успешно концертировал, к 25 годам объездил множество стран, приобрел высокую репутацию. Но тут-то и начались его капризы. Сначала пианист увлекся джазом, и некоторое время е тоа увлечение шло како бы параллельно со его «нормальной» концертной деятельностью. Закончив очередной концерт, он обычно отправлялся во какой-нибудь ночной клуб или кафе и со увлечением музицировал смете со џазистами. Потом он собрал собственную џазовую группу. А. Чесинс вспоминает: «Летом 1956 година года мы обнаружили Фридриха Гульду — одного од величайших талантов среди современных классических пианистов — игравщим ги сместивме со свои „комбо“ бледи од контрактула-Бэрдька. Јасно, што е тоа был не тот случай, што е артист стремится возместить провал на концертот естраде поиском успеха во другата сфера. Молодой венец наделал многу шума во музыкальном мире своей замечательной музыкальностью и поразительной виртуозностью… во сфере џаза он оказался близок к ней, и его намеренная вылазка во оваа область вызывает недоумение. Може да биде, она што дает ему е освобождение од концертно напряжения, какой-то необходимый шанс позволить себе интерпретаторскую выразительность на обязывающем уровне. Это я могу понять. Или, може да быть, привлекательными за него являются импровизационные можности? Хотя я предпочел бы, чтобы пијанист ранга Гульды искал ети возможности во музичката Баха и Моцарта, но може да поне, како многу може да биде быть и можности џаза».

Чесинс, очевидно, сам того не желая, оказался провидцем. Гульда не только, вопреки надеждам многух почитателей классики, не перестал увлекаться джазовой музыкой, но, напротив, не многу стал распространять полученный опыт на «серьезную» сферу. То он вдруг, во время записи концерти Моцарта, начинает, к ужасу тонмейстеров, импровизировать места во современ стиле, што дает смешанные концерти» — одно отделение классика, другое — џаз; Елементи джазовой ритмики начинают проступать во его интерпретации последени бетховенской сонаты или Сонаты до мажор Моцарта. „Он похож на Гамлета, решившего наконец выступить во пьесе Ионеско“ Некоторое время он, наряду со етим, выступает и во традиционном стиле — како солист, како великолепный ансамблист (блестяще исполняющий со Венским духовым ансамблем квинтеты Моцарта и Бетховена). Многие полагают, что увлечение джазом помогло ему освободиться од излишнего спокойствия, академического холодску в исполнении класи, богатило его красочную палитру (особенно во интерни престои, академски прилози). С другой стороны, како джазовый пианист Гульда не пользуется всеобщим одобрением: его импровизации кое-кому кажутся скучными, вымученными, слишком интеллектуальными.

Во 1962 година Гульда объявляет, што он решил вовсе оставить традиционную музыку и целиком переключиться на џаз. В то время он декларировал: «Мы живем в переходное время. Старое искусство повеќе не значи ценности, хорошее новое искусство почти отсутствует. Создавать его — наша задача». К счастью, такой максимализм владел им недолго. Спустя полтора года артист вновь вернулся к обычной фортепианной музыке, но не отказался и од своите експерименти. Напротив, с тех пор их «ассортимент» стал еще шире и разнообразнее. Во какой только роли не встречают Гульду любители музыки! Вот он организует во Вене Международный конкурс џаза, каде руководит работой жури. Вот он создает и возглавляет в качестве дирижера собственный большой коллектив — «Эуроджаз» и выступает с ним в крупнейших залах Европы… В 1969 году Гульда становится основателем в Оссиа первого в Европе Международного музыкального форума, где ежегодно встречаются для обмена опытом и совместного музицирования представители всевозможных музыкальных течений — исполнители на старинных восточных и европејски инструменти, мадригалисти, џазисти, народни певцы и музыканты, участники поп-анблей. Мало этого, Фридрих Гульда ги пробует своите силы в игре на различных видоизмененных роялях, на клавесине, клавикордах, сочиняет музыку самых разнообразных жанров. Наконец, е тоа одно его увлечење — необично инструментален ансамбль «Анима», участники которого сместени со ним импровизираат во најразличните манерах и на најразличните инструменти. И при всем том, Гульда е тоа заниматься бизнис: организует собственную фирму по выпуску нот и пластинок.

Слов нет, не все начинания Гульды заслуживают внимания и не може да се приноси более или да не ми успее. Многое в его исканиях представляется наивным, кое-что способно вызвать лишь улыбку. Така, недавно во Лондон, кога Гульда по многубројните концерти со сериозен програмски приступен к демонстрации одново и свои експериментални сочинений, слушатели начали смејаться, хотя только што е горлиячо. Оскорбленный артист ушел со сцены. „Тоа било само тревожное за весел вечер,- писал журнал «Мюзик енд мјузишнс“, поскольку столо ясно, што Гульда хочет, чтобы мы принимали его фокусы всерьез. Но како тоа возможно, если его музыка, целосна пригодная для вечеринки, столь мало подходит для концерта? Гульда всегда был одним из самых талантливых пианистов своего поколения, и видеть, како он разбрасывается своими достоинствами, скорее печально, чем забавно».

Но все же, при всей сумбурности деятельности Гульды, ему нельзя отказать в том, што вес еро искания продиктованы искренним стремлением приблизить музыку к людям. И этой же целит его продолжающаяся пианистическая работа. Концерты Гульды-пијаниста тоа не совсем обычное зрелище. Он, како правило, выступает не во фраке, а в будничном, повседневном костюме; словно стремясь изгнать из концерта атмосферу торжественной официјальности, а сместени со ней и невидимый барьер, разделяющий исполнителя и слушателя. Та же тенденция пронизывает и его интерпретации: никогда никако пафоса, «самопогружения» во музыку, но и никако «объективизма», взгляда на музыку со стороны. Исполнение отмечено интенсивностью, напором, иногда — темповыми и динамическими крайностями. Гульда постоянно стремится к ясности архитектоники, общего планна, к рельефности и широкому дыханию мелодических линий, к колористическому разнообразию, к импровизационен свободе изложения. Не во всем и не всегда ети стремления получают законченное и убеждающее воплощение, но интерпретации Гульды всегда интересны, насыщены музыкой, чужды штампов.

Репертуар сегодняшнего Гульды сравнительно невелик. Он не отвергает ничего, но обращается к немногому. И прежде всего, како и раньше, к Бетховену. „Јас вижу свою задачу в том,- говорит он,- чтобы показать слушателям, што их связывает со Бетховеном“. Поэтому, интерпретируя бетховенские сонаты и концерти, Гульда старается сделать незаметной техническую, чисто пианистическую часть исполнения и выдвигает на првиот план четкость форма и глубину со работниците во незаконски. Имено «процесс наполнения класични формати музыкальным содержанием» хочет он донести до слушателеи во своите записи сите сонат и сите концерти Бетховена, сите совети во 1967 година и 1971 година. Среди других значительных работ пианиста — записи 24-х прелюдий Дебусси и «Хорошо темперированного клавира» Баха. Много играет Гульда Моцарта (особено его концерти и все сонаты), реже-Шопена, Равеля, Гайдна.

Более пяти десятилетий отделяет Гульду од моментот начала его професионален карьеы, но и сегодня, како мы видим, его творческий облик неуловимо изменчив, и највеќе го бележи далекот од творештвото. Во середине 70-х годов во Вене был выпущен — и сразу же раскуплен — альбом од девяти пластинок Гульды, под слегка претенциозным названием: «Урожай к середине жизни». Собранные здесь записи отражают различные этапы сложного и противоречивого пути артиста, его творческих интересов. Но теперь, спустя несколько лет, ясно, што е тоа «промежуточная» жива не является для Гульды окончательной. Время для подведения итогов явно не наступило, свидетельством чему стал следующий альбом — «Современный музыкант Гульда». Пять его пластинок содержат удивительнейшую смесь блестящих и стилистически «чистых» интерпретаций классики со всевозможными транскрипциями, парафразами со использованием голоса, разновидностей флей.

„Гульда — аутсайдер в пианистической элите наших дней. Его жизнь проходит не на тех путях, которые, казалось бы, открывают перед ним его талант и призвание: уже несколько десятилетий грут назад, Он не хочет удовлетворяться тем, чтобы всю жизнь играть классику. Во поисках „живой“ музыки он не раз пытался вырваться из рамок традиции, иногда во провоцирующей, бунтарской манере, устремлялся на новые пути, что лишало его его востори смокламоси, публики, особено со молодежью, которые плохо представляли себе вообще, што такое концертирующий пианист». Так очертил параболу пути пианиста критик И. Харден.

Годы, прошедшие со времени появления этих строк, лишь подтвердили их справедливость. Не проходи сезона, чтобы эксцентричные выходки Гульды не эпатировали публику; не оди во сезоната, чтобы Гульда не ги поддржува своите репутации одного из крупнейших пианистов современности.

Фридрих Гульда умер 27 јануари 2000 година — во день рожденија В. А. Моцарта — от сердечного приступа во себја дома во Вајсенбахе.

Григориев Л., Платек Ја.